Приближался вечер, когда мы наконец-то спустились с трассы на проселочную дорогу. Минуя табличку "Павловка", нас начало слегка трясти. То ли от предвкушения встречи с той самой усадьбой, то ли от ям и трещин, за которыми не разглядеть самой дороги. " Что за глухомань ?!", — подумали мы. Перед нами, то и дело озираясь назад и мастерски объезжая все дорожные изъяны, мчался велосипедист. Железобетонные нервы нашего водителя, подобно дороге, начали трескаться. Стрелка скорости решительно набрала обороты, мы обогнали человека на велосипеде и пустились навстречу уходящему солнцу.

Село находится в Грибановском районе Тамбовской губернии. На первый взгляд и не скажешь, что в прошлом это забытое Богом село было родовым имением знатной семьи. В 1862 году землей владел княжеский род Волконских. Когда семья только приобрела это поместье, оно было в крайне запущенном состоянии — здесь прочно обосновались сорняки и лопухи. Волконские владели Павловкой более 50 лет, за это время она изменилась до неузнаваемости: парк пополнился новыми сортами деревьев и цветов, были открыты крестьянская и церковно-приходская школы, основан первый в России Музей декабристов.

— Купить собственное имение Михаила и Елизавету Григорьевну Волконских сподвигло рождение детей. Они хотели, чтобы дети приобщались к природе, учились быть едиными с ней. Павловка была одной из самых удивительных уголков и единственным богатым имением в этой местности, она занимала 12 тысяч десятин: пруды, парк, оранжерея, — объясняет директор борисоглебского историко-художественного музея Юрий АПАЛЬКОВ.

Единственное уцелевшее сооружение со времен Волконских — Молочный дом, в котором сейчас находится Павловская основная общеобразовательная школа. На его крыше стоял флюгер в виде петуха, а под фронтоном дома были большие часы. Рядом с Молочным домом в то время находились свинарники, на месте которых сейчас располагается футбольное поле. Выпускник школы Максим КРИВЕНЦОВ вспоминает:

— Когда я еще учился, в школе было 11 классов. В одиннадцатом классе был один человек, в десятом — трое. Затем стало девять классов, а сейчас и не знаю, как обстоит дело. Молодежь уезжает, в селе остаются только старики.

Дорога к Павловской ООШ идет через посадку, по бокам которой располагаются два пруда: "Школьный" и "Новый". Когда-то дно водоемов было отделано плиткой, а рядом стояли мраморные статуи. Здесь была настоящая дворянская купальня. По словам Максима, перед тропой, ведущей в школу, раньше стояли два каменных столба, оставшихся от имения. Еще одни свидетели жизни князя — подземные ходы, которые связывают всю деревню. По ним можно доползти от школы до сельского клуба и церкви. Но сейчас это невозможно, потому что в целях безопасности ходы завалили.

Бетонное здание на въезде в Павловку — сельский клуб. На втором этаже находится библиотека, на первом — большой кинотеатр и пространство для сельских дискотек. Напротив здания клуба — разрушенная Церковь Петра и Павла.

— Во времена сноса церквей этот храм перестроили под ночной клуб. Там стоял бильярдный стол, жители ходили и развлекались. Потом построили нынешний клуб, и про церковь забыли, так как она уже начала разваливаться, — говорит Максим, — церкви в селе теперь нет, есть только небольшой молитвенный дом. Правда последняя читалка давно умерла, и уже наверное некому читать.

Село Павловка было местом творческого уединения князя Сергея Михайловича Волконского и его матери Елизаветы Григорьевны, по словам историка Владимира Соловьева "женщины редкой силы ума и сердечной простоты". Здесь, вооружившись садовыми ножницами и пилой, княгиня шла к кустам и деревьям — так она отдыхала от работы над своими книгами по истории церкви. Побыв немного в роли садовода, "она приносила с собой новую мысль, проект новой главы или какую-нибудь блестящую полемическую искру», — вспоминает ее сын. Сергей Михайлович в это время работал над своими книгами, сочинял постановки для домашнего театра и изучал мемуары декабристов, в том числе своего покойного деда Сергея Григорьевича.

Сергей Михайлович любил путешествовать, особенно ему нравилось останавливаться в Италии, которую он называл своим вторым домом. Вместе с тем князь питал какую-то нежную, отеческую любовь к России. «Помните ли вы, после экзаменов с пятеркой в кармане как садились в вагон? А помните через два дня после этого приезд в деревню? Не можете не помнить! Это незабываемо», — так князь Сергей Волконский описывал свой приезд в свое родовое имение.

— "Два лета подряд Волконские проводили в Павловке, одно в Фалле, недалеко от Таллина, где князь родился. Волконский говорил, что ужин по приезде с вокзала был изыскан, потому что продукты, из которых он был приготовлен, росли именно здесь, — рассказывает сотрудница Борисоглебского историко-художественного музея Галина СЛУГИНА.

В Борисоглебске он был частым гостем в доме своего приятеля, аптекаря Роберта Карловича ВЕЙСА, с которым его объединяло многое: взгляды, мысли и даже место рождения. На первом этаже здания была аптека, а на втором квартира. Чистая, уютная, что местные жительницы вздыхали и с завистью говорили: «Боже мой, какая чистая, прямо по-иностранному!» Проходя по комнатам, представляешь себе силуэт князя за письменным столом, как он ранним утром потягивает гадкий "кофе" на керосинке и перелистывает свежую газету "Борисоглебская жизнь".

После того, как имение в Павловке разграбили, а библиотеку почти полностью расхитили (осталось всего восемь сочинений Сергея Михайловича), князю пришлось уехать. Высокие, могучие дубы, о которых он пишет в своих воспоминаниях, можно отыскать в Павловке и сегодня. Под одним из таких дубов маленький Волконский готовил уроки, там же любил отдыхать местный кучер. Кажется, будто вот-вот появится князь и трепетно и в мельчайших деталях расскажет все о родном месте, которого больше нет.

Все уцелевшие после разгрома вещи сейчас находятся в Борисоглебском историко-художественном музее, который устроен в особняке того самого Роберта Карловича Вейса. Экспозиция музея начинается со старинной парадной лестницы, по которой в дом поднимался Сергей Волконский. Восходя по ступеням навстречу портрету Сергея Волконского, посетители слышат голос незримого экскурсовода — самого князя, который говорит о себе, о времени, об этом памятном для него доме и своей выставке.

— Из разоренной Павловки мне удалось вывезти в свой Борисоглебский дом некоторые фамильные вещи, а также музей декабристов. Я назвал его "Сибирским коридором" и устроил на основе архива деда декабриста Сергея Григорьевича Волконского. Нашел я этот архив случайно, в старом шкафу моей квартиры в Петербурге, где были письма, рисунки, вещи, привезенные из ссылки в Сибири. Утраченное не вернуть, но память дороже вещей, а то, что уцелело, спустя столетия размещено в залах этого дома, — говорит голос князя.

Кабинет князя на втором этаже — место уединенное. Осмотревшись, можно заметить отсутствие портретов Сергея Михайловича, но присутствие его здесь ощутимо. Каждая вещь в кабинете рассказывает о хозяине. В центре стоит большой письменный стол с письменными принадлежностями: князь предпочитал писать не от руки, пользовался письменной машинкой.

Жизнь Сергея Михайловича Волконского похожа на сценарий к детективу, не зря князь стал основоположником новой для того времени дисциплины "Театроведенье". В 39 лет он стал директором Императорского театра. На тот момент в русском театре ставили только итальянскую музыку, но он совершает переворот: «Ну как же не слушать Римского-Корсакова, ведь это поет сама русская земля, » — говорил Волконский.

У знатного рода остались потомки в одной из самых маленьких стран Европы — Эстонии. Шестидесятилетний Петр и двадцатишестилетний Иммануил приезжали навестить дух великого предка в провинциальном Борисоглебске. Один из них перевел книгу о Волконских на эстонский язык.



Екатерина ШАМАЕВА
Елизавета ДУДАРЕВА
Анастасия ШИМУТОВСКАЯ
Никита СМОТРОВ
Фото Анастасии ШИМУТОВСКОЙ и из официальной группы села Вконтакте.